Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

ТЕКСТ: Наталья Цымбаленко

Проблема травли в школах стоит остро, в том числе и потому, что взрослые - учителя и родители (как агрессоров, так и жертв буллинга) - по-прежнему предпочитают закрывать на неё глаза. Но это не значит, что с порочной практикой не нужно бороться или что эта борьба не может быть успешной. Сотрудница правительства Москвы Наталья Цымбаленко рассказывает, как ей удалось остановить травлю в школе, где учится её сын.

«Крутые» и «некрутые»

Мой сын Петя после младшей школы поступил в гимназию. В его классе быстро сформировался костяк так называемых «крутых», которые стали цепляться к «некрутым». В число «некрутых» попал и Петя. Принёс в школу лего и пластилин - «фу, некрутой». Уходишь от конфликтов, боишься драк и громких разборок - значит «некрутой». Теперь, изучив множество книг на тему буллинга, я знаю, что повод для травли может быть абсолютно любым: убрав якобы причину травли, буллинг не остановишь.

После того как я наняла сыну персонального тренера по фехтованию, мечевому и рукопашному бою, боязнь конфликтов у него пропала: драться Пётр теперь не боится и может. От него понемногу отстали - а от остальных «некрутых» нет. У них отнимали личные вещи (учебники, портфели прятали - это считается не разбоем, а шуткой), им подкладывали бутылки с мочой в портфель. С них стягивали штаны, в таком виде фотографировали, а фото выкладывали в интернет. Мало того, осенью прошлого года его лучшего друга Мишу, с которым он сдружился на почве «некрутости», «крутые» одноклассники дважды «разводили на деньги»: обещали купить вейп (ведь если хочешь быть крутым, ты должен курить вейп!) и не покупали его. Маме Миши, которая пыталась вмешаться в ситуацию, «крутые» просто хамили и рассказывали, что её сын «гидроцефал».

Реакция учителей и родителей

Когда Петя и несколько таких же мальчишек пошли за помощью к классному руководителю, та не стала вмешиваться. Самое большее - проводила беседы на тему «давайте жить дружно», а в разговорах с родителями рассуждала, что «дети не любят стукачей», «надо закалять характер», «уметь находить подход к товарищам».

Родители зачинщиков все как один кричали в родительском чате, что их дети «святые», на них наговаривают, и вообще «ваши сами спровоцировали». Мама ученика, взявшего деньги на вейп, отреагировала ещё «прекраснее», заявив маме Миши следующее: «Объясните мне, как вы позволили своему сыну подбить моего покупать вейп?»

Я долго слушала классную руководительницу и родителей, что «дети сами должны разобраться». Но после того, как один из одноклассников сына на своей странице вывесил фотожабу на Петра, издеваясь над тем, что сын стал «качаться», моему терпению пришёл конец.

«Вы не докажете!»

Я встретилась и списалась с родителями учеников, которых травили в классе. Кто-то боялся вмешиваться в ситуацию, кто-то хотел просто перевести ребёнка из школы. В итоге только три мамы (включая меня) решились писать заявления и разбираться в ситуации с классом. Я собрала факты, убрала эмоции, вспомнила старый добрый канцелярит и села писать заявление.

Я собрала конкретные доказательства: переписку участников истории с вейпом и аккаунт одноклассника, где было видно, что он не только состоит в группах, торгующих вейпами, но и сам их продаёт; фотожабы на Петю и скриншоты аккаунта, где эти фотографии были размещены.

Затем я попросила классную руководительницу о встрече с директором школы и родителями учеников, которые травят одноклассников. Классная впала в истерику, стала писать в родительском чате, что не справляется с руководством и отказывается от класса. Родители «святых детей» стали там же возмущаться и требовать линчевать меня за то, что довела классную.

Встречу с директором не назначили - руководительница утверждала, что та очень занята, но вызвала психолога и соцработника. Мы с мужем и ещё две мамы пришли на встречу, будучи уверенными, что это только для проформы. Лейтмотивом встречи, на которой родители «крутых» кричали на меня, хватали мои вещи со стола и переходили на личности, стала фраза «Вы не докажете!». Тогда я отдала заявление соцработнику и сказала, что буду требовать официального расследования.

Представители школы делали круглые глаза и говорили: «Какой кошмар, что же вы раньше не сказали, что в классе такое творится?» А потом произнесли сакраментальное: «Вы не докажете!» Я посоветовала им приберечь эту фразу для прокуратуры, которая придёт по моему заявлению проверить, почему школа бездействует, когда в её стенах торгуют вейпами. Представители школы сказали, что доложат директору о ситуации.

Я позвонила на телефон директора школы, указанный на сайте, и выяснила, что она вообще не знала ни о собрании с родителями, ни о ситуации в классе. Я это предвидела, поэтому сказала, что принесу заявление. Это прекрасное произведение на двадцать с лишним страниц я отправила по электронной почте на адрес школы, на адрес председателя управляющего совета школы, а заодно отнесла его в управу своего района и в комиссию по делам несовершеннолетних, которую глава управы же и возглавляет.

Я твёрдо решила идти до конца: даже если потом мы решим уйти из школы, мы уйдём, предварительно «раздав всем сёстрам по серьгам», а не с культивированным чувством вины. Всё это мы проговорили с сыном - он не хотел уходить из школы из-за Миши.

Остановить буллинг

В итоге школа включилась и начала разбираться в ситуации. В классе провели встречу с инспектором по делам несовершеннолетних, отдельно переговорили с родителями учеников, которых я указала в коллективном (это важно) заявлении. Деньги за вейп в итоге вернули, извинения принесли. Ученика, торгующего вейпами, поставили на учёт. Про фотожабы говорили: «Мы не знали, что вы обидитесь, мы не знали, что за это идут в суд».

Никто не ожидал, что я не буду участвовать в «родительских боях» и выяснениях, чей сын должен «лучше помыться - может тогда с ним дружить будут», а пойду прекрасным бюрократическим путём писем и жалоб. Все мгновенно научились культуре - одёргивают желающих рисовать фотожабы. Буллинг в классе моего сына прекратился. Надолго ли - посмотрим.

С мальчишками мы всё обсудили. Сперва им было очень страшно. Тем более что агрессия «крутых» даже усилилась после нашей встречи с родителями. «Крутые» обсуждали как бы встретить парней после школы, показывали Мише записки «1000 рублей, или твоя собака умрёт». Но занятия мы решили не пропускать. Я звонила на каждой перемене, муж забирал Петю из школы. А ещё я пообещала нанять им телохранителя, если угрозы хоть немного станут похожи на реальность. Но чем большую активность развивала школа, тем больше класс понимал, что всё это всерьёз. И успокоился.

Буллинг не зависит от статуса школы. Всё-таки гимназия, в которой учится мой сын, на хорошем счету. У моих коллег проблемы социального расслоения даже в элитных школах: ребёнок очень богатых родителей (ходит в школу с телохранителем) третирует весь класс детей просто богатых родителей.

И ни одна травля не закончится, пока в неё не вмешаются взрослые. Пока травящие не научатся ответственности. Главный мой месседж был таков: «Я не приходила в школу все эти три года - сделайте так, чтобы я и дальше не приходила».

Как начать с ребенком разговор о буллинге, вывести его на откровенную беседу и постараться решить проблему.

Буллинг (от англ. bullying - запугивание) - это психологическое или физическое насилие по отношению к человеку. Специалисты уверены: школьная травля - это проблема всего класса, а не одного ребенка. С буллингом может столкнуться любой ребенок вне зависимости от внешнего вида и особенностей характера. Появляются ресурсы, где можно об этой проблеме больше и постараться ее решить. Часто родители не знают, с чего начать разговор с ребенком, и что ему посоветовать. Наталья Ремиш , писатель и автор проекта «Детям о важном», рассказывает, как можно решить проблему травли и помочь своему ребенку.

Как вывести ребенка на диалог

Чтобы понять, что творится у ребенка в школе или любом другом детском коллективе, важно выделять время на такие разговоры. Не сваливаться вдруг с вопросом «С кем ты дружишь в школе?», когда ребенок уже в 5-м классе, а регулярно обсуждать, как прошел день, что было приятного, что не понравилось. В любых отношениях доверие строится поступательно. Если у вас есть контакт и подобные разговоры – часть семейной культуры общения, ребенок сам расскажет о сложностях с одноклассниками. Если же такой культуры нет, начните вводить ее как можно скорее. Здесь важно не давать никаких оценок. Часто родители считают своим долгом оценить полученную от ребенка информацию, сопроводив ее наставлениями. Это работает до определенного возраста, но когда ребенок начинает чувствовать себя взрослым, он перестает воспринимать нотации, отвечает «Все нормально» и уходит в свою комнату.

Что важно в первую очередь

Важно проговорить с ребенком ситуацию, расспросить, что именно случилось, и отнестись серьезно к его словам, дав понять, что вы понимаете его боль. Скажите ребенку, что это неправильно и так не должно быть. Важно донести до ребенка, что психологическое насилие – это тоже насилие, и уязвленные чувства маленького человека обоснованы. Сейчас ему важно, чтобы его поняли и приняли.

Как вести беседу

Слушайте внимательно, не перебивайте, задавайте простые вопросы: «Что было потом? Что ты ответил?» Скорее всего, вы будете испытывать весь спектр негативных чувств, но ребенку важно видеть, что вы можете спокойно принять эту информацию и так же спокойно начать решать проблему. Реакция родителя иногда страшнее, чем произошедшее. Резюмируйте сказанное, проявив эмпатию: «Вы были в зале, Ваня тебя толкнул, Саша тоже. Это очень неприятно. Представляю, как ты себя чувствовал». Подчеркните, что дело не в нем: «Ты же понимаешь, что он так поступил не потому, что ты медленно бегаешь, а потому что у него, скорее всего, какие-то проблемы дома. Но это не дает ему права так себя вести». Предложите помощь, чтобы ребенок знал, что вы на его стороне и он под защитой. Обсудите, что вам нужно будет поговорить с учителем, с разрешения ребенка.

Объясните ребенку, что дело не в нем

Насилие одного человека над другим происходит, потому что первому нужно избавиться от негативных чувств, вызванных проблемами в его жизни. Подчеркните, что причина агрессивного поведения – в личной жизни агрессора, а не в личности вашего ребенка. Подобный разговор возвращает человеку уверенность в себе, а это уже серьезная степень защиты и профилактика возможной травмы от ситуации.

Поблагодарите за откровенность

Возможно, ребенку было нелегко это сказать. Скажите ему: «Спасибо, что доверился мне, я это ценю». Обратите внимание ребенка на то, что никто не должен терпеть насилие, и он не обязан молчать и отказываться от защиты взрослых только потому, что агрессор считает это трусостью. Мы же обращаемся за помощью, когда нам тяжело нести сумку или когда не можем решить задачу. Ситуацию с буллингом тоже сложно решить в одиночку. Это не честный поединок, а жестокость.

Обсудите, как ребенку вести себя, когда он один

В европейских школах детей учат простым шагам. Если им что-то неприятно, они выставляют вперед руку и говорят: «Стоп, мне это неприятно». Казалось бы, простая фраза, но она часто обезоруживает агрессора: он понимает, что его поведение не достигает цели.

Дети нередко стараются понравиться тем, кто их обижает, и это только провоцирует агрессора. Поэтому, если травля продолжается, рекомендуют физически дистанцироваться от группы, стараться заводить друзей и держаться поближе к ним. Собрав вокруг себя команду, можно отпугнуть агрессора.

Поговорите с учителем

Травля - это проблема всего класса, и учитель, несомненно, главная фигура в образовательном процессе. Нужно спокойно побеседовать с учителем, описать свое видение со слов ребенка, рассказать о его эмоциональном состоянии и спросить мнение преподавателя. Разговор ни в коем случае не должен носить обвинительный характер, потому что агрессия вызовет ответную агрессию. Договоритесь о следующих, возможно, совместных шагах.

Если ничего не помогает

Если ситуация не меняется, ведите записи, делайте фотографии поврежденного имущества (порванный рюкзак или тетрадь). Если это кибербуллинг и травля происходит в Сети, делайте скрины. Поговорите с родителями других учеников - возможно, их дети тоже подвергаются насилию. В таком случае вы сможете действовать сообща. Идите к директору, подавайте письменные обращения и принимайте ответы в такой же форме. Проблему буллинга должна решать школа.

Почему ребенку бывает сложно рассказать родителям, что он стал жертвой травли

Родители могут согласиться с обидчиком

«Я признаюсь, что меня зовут толстым/лохом/очкариком, и мама мне опять напомнит о том, что надо меньше есть/по-другому одеваться/не сидеть близко к компьютеру». Если вы регулярно ругаете ребенка, он побоится идти к вам с очередной проблемой. Позитивное подкрепление - очень важный фактор в отношениях. Оно основано на том, что во время общения с ребенком вы делаете фокус не на плохом, а на хорошем: не ругаете его за не вынесенный мусор, а хвалите, что помыл тарелку. После хороших слов можно так же по-доброму напомнить: «Мусор не забудь выкинуть, пожалуйста». Так ребенок не будет бояться сказать вам, что в школе указывают на его больные точки. Он не станет ожидать от вас того же.

Могут упрекнуть в несостоятельности

«Я скажу, а мама и папа назовут меня слабаком, трусом, скажут, что я не могу дать сдачи». Больно и страшно получить еще один упрек, когда тебе и так плохо. Буллинг – это всегда большинство против меньшинства, поэтому ребенок действительно не может за себя постоять. Если родители будут ожидать от него ответного насилия, к страху идти в школу добавится страх возвращаться домой: ребенок будет думать, что он не смог оправдать возложенных на него ожиданий. Посыл «дай сдачи» - это побуждение к агрессии, а любая агрессия вызывает ответную. Конечно, есть шанс, что, ударив противника или обозвав его другим жестоким словом, ребенок эту агрессию остановит, но это, скорее всего, временное явление.

Они обесценят чувства

Родители не знают, как реагировать на боль ребенка, и потому нередко ее обесценивают. Кажется, что, сказав: «Они дураки, не обращай внимание», мы снизим градус трагизма. Это похоже на ситуацию, в которой маленький ребенок падает, а родители успокаивают его словами: «Ну ничего же не произошло. Ты совсем не ударился». На самом деле получается обратная ситуация: ребенку плохо, а мы таким образом говорим ему, что его чувства не значимы.

Страх, что родители пойдут разбираться

Ребенок боится, что вмешательство родителей приведет к еще большему позору и буллингу. Он не скажет о своих больных точках, если не рассчитывает на понимание с вашей стороны. У него должен быть опыт позитивных разговоров на сложные для него темы, чтобы он не побоялся прийти к вам с темой травли. В большинстве случаев нужно спокойно принимать его проблемы, выслушивать их и не давить нравоучениями. Только так можно выстроить доверие.

«Детям о важном» — некоммерческий

Ксения Букша: По зарубежным исследованиям, каждый пятый ребенок познал на себе, что это такое - или попросту травля. Бойкоты и побои, смешки и тычки, отвержение и бессилие. Каждый седьмой участвовал в травле сам. Сколько учеников оказались в пассивной, беспомощной и не менее вредной роли наблюдателя - сосчитать труднее. Почему дети травят друг друга и что делать, если вдруг затравили ребенка.

Причины и участники

Дети подрастают и осваивают социальные взаимодействия. Многим из них необходимо пережить сплоченность по какому-либо принципу. Если есть основания добрые, положительные, - дети охотно берут именно их. Беда в том, что в современной школе созданием таких оснований никто не занимается; школа нынче - «поставщик образовательных услуг». А что коллектив детей обязательно будет решать свои задачи за счет некоторых своих членов - на это школе как системе наплевать. Итак, в отсутствие задач конструктивных дети неизбежно сплачиваются против кого-то. И часто это бывает не борьба группировок, а именно травля одного-двух отщепенцев класса. Таким отщепенцем может стать практически любой ребенок.

Чаще не везет отличающимся: слишком чувствительным, шибко умным или, наоборот, тормознутым интеллектуально и немного запаздывающим социально

Внешние признаки (очки, одежда и прочее) играют второстепенную роль, но могут поспособствовать травле, если дело идет к тому. Зачинщиками травли часто бывают дети «близкие к идеалу» - сильные лидеры, отличники, на них возлагаются надежды в семье и школе, и, соответственно, внутри которых коренится глубокий социальный страх «упасть с пьедестала», либо дети - неформальные лидеры, часто не очень благополучные, недополучившие родительской любви. Кстати, эти две группы не исключают друг друга: ребенок может прекрасно учиться и преуспевать, но при этом иметь не слишком теплые отношения в семье.

Рядом с зачинщиками существуют их клевреты, на некотором расстоянии - «болото» наблюдателей, которые видят травлю, не особенно участвуют в ней, но и не делают ничего, чтобы ее прекратить (потому что боятся тоже стать козлами отпущения). Иногда появляются и защитники - рано эмоционально созревшие дети, которым невыносимо видеть, как мучают одноклассника.

Травля - это очень серьезно. Недооценивать происходящее нельзя. На кону как минимум несколько испорченных лет жизни всех членов коллектива. Зачинщики получают нездоровый опыт всесилия и увеличивают собственный стыд и страх перед социальным падением. Наблюдатели - опыт равнодушия и опять-таки стыда и страха. У объекта травли может серьезно пострадать самооценка и вера в людей, замедляется эмоциональное развитие.

По исследованиям Ольвеуса и Гилмартина, в зрелом возрасте в семьях агрессоров нередки случаи насилия. Бывшим «жертвам» труднее, чем в среднем по популяции, устанавливать близкие контакты с людьми. А пассивные наблюдатели могут проявлять меньше сочувствия к страданиям других.

Бывают последствия и покруче: случалось, что доведенный до отчаяния ребенок сильно травмировал или убивал своего мучителя, а подростки в результате травли совершали самоубийство. Неумолимая статистика показывает, что жестокость вербальной и социальной травли (в отличие от физической) не снижается с годами сама, а подростки в среднем гораздо меньше сочувствуют жертвам, чем младшеклассники.

Поэтому нужно действовать. Вопрос - как?

1. Вы должны правильно оценить обстановку и рассказать об этом учителю

Нужно четко понять, что происходит в данном детском коллективе. Одно дело - когда ребенок просто не имеет друзей, когда одноклассники к нему равнодушны. Другое - если его активно травят, издеваются, не здороваются, высмеивают, показательно «ненавидят». Поверьте, это совершенно разные вещи, которые невозможно перепутать. Так как у вас, очевидно, есть какой-то контакт со своим ребенком - травлю вы пропустить не сможете и делать вид, что ребенок «просто непопулярен» не стоит. Потому что действия в первом и во втором случае - принципиально разнятся.

Если ребенок робок и хотел бы больше высовываться, имеет смысл помочь ему раскрыться, показать свои хорошие стороны, умения. Но если его травят, это не поможет, будет только хуже! Любая, абсолютно любая черта ребенка будет обращена против него. Если тебя травят, ты можешь быть отличником, двоечником или хорошистом, серым и забитым или ярким, можешь уметь стоять на ушах, рисовать комиксы, иметь крутой планшет - и тебя будут травить именно за это. Бесполезно не обращать внимания и не плакать, не поможет научиться давать сдачи (нападающих - больше, да и не сводится отвержение только к физическому насилию), он никак не сможет обернуть травлю в свою пользу.

2. Учитель должен взять на себя ответственность

Если вы видите, что ребенка действительно травят, нужно сообщить об этом учителю и, если нужно, руководству школы. Травля - системный баг школьного коллектива, и разбираться с ней на уровне детей и родителей абсолютно неэффективно. До сведения учителей нужно донести суть происходящего.

Нередко учителя начинают сваливать вину на затравленного ребенка: «он не похож на других», «он неправильно себя ведет», «он сам подставляется», «его не любят». Или даже: «она такая умная, а умных не любят». Главное, не поддаваться на эти провокации, даже если они имеют вид комплиментов ребенку. Помним, что жертва не может быть виновата в насилии. Но есть и более неочевидное знание: зачинщики травли тоже не вполне виноваты, особенно если речь идет о младшеклассниках. Это не сознательное злодейство, а следствие неправильно направленного инстинкта. Поэтому наказания - попытка изменить поведение зачинщиков - не сработает точно так же, как и благоглупости вроде «пусть она покажет, как хорошо она умеет прыгать через резиночку, и все ее зауважают».

Кадр из фильма «Чучело», 1983 . Режиссер - Ролан Быков

Именно поэтому неэффективно и говорить с родителями зачинщиков - ведь дело не в самих этих ребятах-лидерах, а в сложившемся стиле поведения всей группы. Точечные меры не сработают. Для прекращения травли взрослые члены школьного коллектива должны снять ответственность с детей и взять ее на себя. Если учитель к этому не готов, родителю имеет смысл обратиться выше. Возможно, он встретит большее понимание у директора или школьного психолога.

Людмила Петрановская, психолог. Статья «Детки в клетке» из блога, посвященная школьному моббингу: «Если это руководитель, пусть отдаст распоряжение и отследит выполнение, или сделает сам, раз подчиненные не способны. Обращаться во внешние инстанции - крайний вариант, но если нет другого выхода, тянуть не надо. В нашем случае только с уровня директора пошли изменения. Директор тоже попыталась играть в игру „а что же вы со своим ребенком не поработали“, но после вопроса: „То есть вы расписываетесь в том, что ваш педколлектив с травлей ребенка в классе справиться не может?“ быстро сменила стиль разговора и мы обо всем мило договорились».

3. Уходить или нет?

Многие предлагают просто перевести жертву или зачинщика в другую школу. Но нет гарантии, что ситуация не повторится на новом месте: новенький в коллективе с недавним неприятным опытом роли жертвы травли - это повышенный риск отвержения, особенно если класс опять окажется проблемным. Оказавшийся новеньким зачинщик - тоже в стрессе, и с немалой вероятностью попытается воспроизвести схожую иерархию на новом месте, пусть не в роли лидера, а в роли «клеврета». Да и старая группа, привыкшая к травле как стилю жизни, выберет других участников на роли лидера и козла отпущения. Конечно, есть ситуации, когда нужно просто бежать и спасать ребенка (подростка). Но беда в том, что как раз в таких ситуациях смена школы может не помочь. В наши дни травля, особенно у детей старше 9-10 лет, нередко продолжается посредством соцсетей, где полным-полно страничек вроде «Кто ненавидит Васю Пупкина». Невозможно ведь отобрать у подростка мобильник и отрезать его от интернета. Итак, если говорить не о спасении ценой бегства, а о прекращении травли как явления, возможно, имеет смысл не убирать из школы отдельных детей, а попытаться преодолеть ситуацию вместе.

4. Учитель и класс вместе против моббинга

Только так. Не «учитель заступается за жертву» и не «все обличают зачинщиков». Это не поможет. Сработают только длительные, постепенные меры по оздоровлению климата в классе. В тяжелых случаях, если группа детей живет травлей долгие годы, имеет смысл расформировать класс и/или сменить классного руководителя. Но если травля началась недавно, если школа еще начальная, существует последовательность шагов, которая поможет переломить ситуацию.

Учитель должен, не стыдя и не называя отдельных «виновников», дать классу понять, как мерзко и опасно то, что происходит в их коллективе. Часто дети сами не понимают, какой вред наносят жертве, им кажется, что их действия вполне невинны. Дело учителя - разъяснить им это, как и то, в какой непривлекательной роли выступают они сами.

Людмила Петрановская, психолог: «Напомнив детям тот отрывок [в сказке «Гадкий Утенок»], в котором описана травля, можно сказать примерно следующее: «Обычно, читая эту сказку, мы думаем о главном герое, об утенке. Нам его жаль, мы за него переживаем. Но сейчас я хочу, чтобы мы подумали о вот этих курах и утках. С утенком-то все потом будет хорошо, он улетит с лебедями. А они? Они так и останутся тупыми и злыми, неспособными ни сочувствовать, ни летать. Когда в классе возникает похожая ситуация, каждому приходится определиться: кто он-то в этой истории. Среди вас есть желающие быть тупыми злобными курами? Каков ваш выбор?»

Когда все в классе согласятся, что больше не хотят продолжать жить травлей, начинается процесс оздоровления, за которым строго следит учитель. Каждый день, каждую неделю он мониторит процесс позитивных изменений и отслеживает: были ли драки, насмешки, угрозы. Атмосфера в группе школьников - это действительно забота классного руководителя. На моральное чутье детей полагаться рано, если оно и просыпается в ком-то, то один ученик не имеет достаточного влияния, чтобы по-настоящему изменить, переломить ситуацию. Поэтому менять класс можно только под строгим контролем сверху. И лидер в классе должен быть только один - учитель.

Во многих странах существуют национальные программы предотвращения детской травли, например, программа Ольвиуса в Норвегии применяется уже двадцать лет, и за время ее существования количество жертв травли сократилось на 50%. Помимо прочего, эта программа предполагает высшую инстанцию - межшкольный комитет по проблеме моббинга. В Великобритании действует программа Таттума, которая учреждает в каждой школе суд из учеников и учителей для разбора подобных жалоб. Для случаев жесткой подростковой травли существует прием «челночной дипломатии»: психолог попеременно встречается то с объектом травли, то с агрессорами, вырабатывая условия, на которых стороны могли бы встретиться и заключить перемирие.

После того как травля прекращена, время позаботиться о том самом, что упоминается в начале статьи, - позитивные основания для совместной работы. Конечно, никого не нужно тянуть в коллектив силой. Есть дети, которым так и не захочется или они не смогут активно дружить и участвовать в совместных играх и делах. Но важно, чтобы те, кому нужно проявить себя, могли делать это без насилия.

На фото: кадр из фильма «Чучело», 1983 г., режиссер — Ролан Быков.

Big bullies teasing small kid; Shutterstock ID 132104969

Попалась на глаза одна статья про травлю в школе (или, как модно сейчас говорить, школьный буллинг , от анг. bullying), из-за которой в комментариях пошли мудовые рыдания, общения с терапевтом и рассуждения про сферического коня в вакууме. Решил и я, как известный диванный аналитик, вбросить свои 5 копеек.

Травля в школе — почему и как травят ребёнка

1. Любая школа — модель социальных отношений без примеси цивилизационной этики . Неважны побудительные причины травли ребёнка.
2. Любой, кто попадает в подобную среду, сталкивается с тем, что среда проверяет тебя на вшивость . Это происходит в школе, летнем лагере, в армии, на работе, в команде профессионалов и это правильно.
3. Истории человечества более нескольких сот тысяч лет и эта история развития единственного навыка — выживания . Все остальные навыки возникли недавно и более 99% из них прямо или косвенно связаны с выживанием.
4. Шансы на выживание , поэтому все должны соответствовать стандартам. Любой новичок должен быть проверен на соответствие стандарту.
5. Стандарт не означает «быть как все» . Стандарт означает способность защищать свою идентичность. Если способен, значит все признают и уважают. Если не способен — терпило.
6. Сам процесс приема на работу и первые 100 дней имеют ту же ролевую модель, только там это называется адаптационный период , но будем реалистично смотреть на вещи. Корпорация создает для вас условия не за, а ДЛЯ — чтобы отжать вас по полной. Не соответствуете? Никто травить не будет — просто выкинут на улицу. Поэтому пусть детишки привыкают.
7. Родителям это может не нравится , но реальности наплевать на то, что нравится родителям. Поэтому когда ребенок сталкивается с травлей в школе, то сначала это начинается с провокаций, и все смотрят реакцию. Травля ребёнка нарастет, если есть реакция страха, обиды, т.е. человек превращается в жертву, потому, что травля — это шоу .
8. Шоу не будет продолжаться в двух вариантах — если объект игнорирует, т.е. нет ожидаемой реакции жертвы либо если травля становится очень дорогой, к примеру разбитая об голову табуретка или сломанный нос, или, к примеру, сломанный палец. Также неплохо работает перелом лицевой кости после нескольких ударов означенным лицом об стену.
9. Таким образом, поход к терапевту — худшее, что могу сделать родители . Лучшее, что они могут сделать — объяснить ребенку, то и научить преодолевать свой страх/ чувство неполноценности.
10. Как можно преодолеть чувство страха , неполноценности, беспомощности, комплекс самозванца? На этот простой вопрос вам легко даст ответ любой тренер, особенно по контактному виду спорта. Ответ просто — глаза боятся, а руки делают.

Обычно происходит так. Ребенок ничего не делает, изменений нет. Но, если ребенок начинает делать, то через малые победы забитая личность превращается в лидера. Примеров — море. Психологический трюк здесь — комитмент, когда у ребенка появляется причина делать что-то, несмотря на страх. Кстати, страх бо льший — работает очень хорошо.

Почему это важно? Потому что в 99% критических ситуаций в жизни мотивом их преодоления является перспектива получить что-то ужасное. Как говорится — свечка под задницей работает лучше факела на голове.

Хороший тренер обладает единственным качеством, которого не имеют родители — хладнокровие, которое проистекает из прагматизма. Тренер заинтересован, чтобы данный ребенок показал хорошие результаты, потому что это влияет на его благополучие. Ребенок это в некоторой степени — инструмент роста для тренера.

Поэтому тренер действует хладнокровно. Кроме того, у тренера большой опыт переводить учеников в ресурсное состояние, чего нет у родителей. Ну и, наконец, нет пророка в своем отечестве. Тренер — это не тот, кому принято жаловаться.

Самое эффективное — занять ребенка двумя видами деятельности — творческая и физическая. Из физической однозначно единоборства и обязательно с соревнованиями — идеально совмещать дзю-до и контактное карате.

Хотите, чтобы ваш ребенок научился жить с волками? Поместите его .

Проблема в том, что мы стремимся избегать причинять боль своим детям, подсознательно уберегать их от ситуаций, которые, как нам кажется, будут их травмировать. К детям это отношения не имеет. Это наш страх и тупость, потому что мы не даем себе труда подумать — что будет дальше.

Я приведу пример. Когда я учился в советской школе в 80-х, то понятия «травля в школе» не было, была жестокая школа выживания. У нас в классе был Эдик Ткач, умный еврейский мальчик. Эдик был миниатюрный и самый маленький, но все попытки травить его прекратились уже после второго класса, потому что он просто начинал драться. Его одноклассники все были в два раза больше него, т.е. он физически не мог победить, его били, но все потом бежали.

Представьте маленькую бестию, всю в крови, с горящими глазами убийцы, которая неуклонно стремится к вам, к вашему горлу. Вы ее бьете, бросаете об батарею, но она как зомби встает, и снова бросается на вас. О, ненависть — лучшая энергия для уставших мускулов, и через 5-6 попыток вам становится не смешно, а через 9 вы начинаете искать, где спрятаться, но это не помогает, и весь класс пытается удержать Эдика, пока вы отсиживаетесь в классе.

И тут приходи учитель, всех успокаивает, Эдик кивает, утирает нос от крови, и как только учитель отворачивается — швыряет в вас стул и снова бросается к вам. И все заканчивается только, когда Эдика запирают в кабинете директора, вызывают его родителей, а на следующий день вы не очень хотите иди в школу, но деваться некуда.

Вы приходите в класс, все садятся, проходит 5 минут, и входит Эдик, весь в пластыре с разбитым лицом. Повисает пауза и все видят, что Эдик смотрит на вас, а потом он делает шаг… Учитель беспомощно бросается, но…

Продолжение в следующей серии =)

Буллинг - это систематическая травля ученика одноклассником или коллективом. Жертвы агрессии всегда испытывают сильный стресс, который может отразиться на их здоровье. В рамках антибуллинговой кампании Травли.Net в благотворительной организации «Журавлик» сделали две памятки: для учеников и для педагогов. Первую мы . Вторая - у вас перед глазами. Обе инструкции написала известный психолог Людмила Петрановская. «Литтлван» рекомендует всем родителям прочесть эту памятку, а также отправить ссылку на материал в родительский чат и непосредственно учителям.

Школьная травля - почему это серьезно

Наверное, каждый из нас имел опыт столкновения со школьной травлей. Кто-то побывал жертвой, кто-то активно участвовал, кто-то оказался свидетелем. Это были не лучшие моменты нашего детства, связанные с чувством страха, стыда, бессилия, и, возможно, мы очень старались о них забыть. Но когда мы выросли, стали родителями и профессионалами, тема школьной травли снова встает перед нами, когда нужно защитить от нее наших детей или учеников. В этот момент мы обнаруживаем, как это непросто.

Англоязычные термины, называющие это явление: буллинг (от «булли» – бычок, задира) и моббинг (от «моб» – толпа), связаны по смыслу с причинами, вызывающими травлю: подростковая агрессия и групповая агрессия.

Русское слово «травля», очень точное, однокоренное со словом «отравлять», заставляет нас подумать о последствиях. Травля буквально способна отравить ребенку детство, сделать школьные годы вовсе не «чудесными», а ужасными. Более того, она способна отравить личность, исказить представление человека о себе, о других, о том, как устроен мир.

Долгие годы травля считалась неизбежным злом в детских коллективах, чем-то вроде неприятной, но неопасной детской болезни, которая «сама пройдет», а обиды «до свадьбы заживут». В ряде случаев так и есть, однако сейчас появляется все больше исследований, которые показывают, что опыт травли вовсе не безобиден и может иметь серьезные последствия.

Мы – социальные животные, почти всю историю человечества выживание конкретного индивида зависело от его благополучных отношений с группой, с окружением, ведь одному было не выжить, не найти пропитания и не спастись от угроз. Отвержение группой, изгнание из группы на протяжении многих сотен тысяч лет означало неминуемую смерть. Поэтому, оказываясь в ситуации травли, мы испытываем сильнейший стресс, витальный (связанный с угрозой жизни) ужас, даже если своей рациональной частью понимаем, что сейчас наше выживание от отношения к нам группы настолько не зависит.

Последствиями для жертвы травли могут быть:

• Tрудности в учебе, невозможность сосредоточиться из-за постоянного стресса;
• Постоянные пропуски занятий, так как идти в школу страшно и находиться там мучительно;
• Устойчиво сниженная самооценка, неверие в свои силы, искаженный образ себя как «ущербного», «не такого, как надо»;
• Тревожные расстройства, в том числе стойкие и тяжелые формы;
• Депрессивные расстройства, в том числе стойкие и тяжелые формы;
• Cоциальные неврозы, социофобия, сложности с общением, с завязыванием и поддержанием социальных связей, которые будут оставаться долгие годы после школы. Иногда эти проблемы не проходят без психотерапевтического лечения;
• Психосоматические (обусловленные стрессом) заболевания, которые также могут быть очень длительными и устойчивыми к лечению;
• Суицидальные мысли и попытки, которые отмечаются у жертв травли в 5 раз чаще, чем у остальных школьников.

Утром вы приходите на работу в свою школу. В вестибюле вы видите своих коллег, но никто не здоровается, при виде вас все демонстративно отворачиваются и отодвигаются. Вы проходите, слыша сзади смешки и шепот. В вашем классе сегодня контрольная, и вы заранее пишете условие на доске. А когда начинаете урок и открываете доску, видите, что задание кто то стер, а вместо него нарисовал неприличную картинку и ваши инициалы. Вы краснеете, хватаете тряпку, ученики смотрят на вас, им и жалко вас, и смешно. Вы хотите заглянуть в свой ежедневник, чтобы восстановить задание – и не можете его найти, его нет на месте. Позже вы находите его в углу туалета, со следами ног на страницах. После уроков вы приходите на педсовет, садитесь. Тут же все сидящие рядом встают и демонстративно отсаживаются подальше. И так каждый день. Однажды вы срываетесь и кричите. Вас вызывают к директору и отчитывают за недопустимое поведение. Вы пытаетесь пожаловаться и слышите в ответ: «Нужно уметь ладить с коллегами!».

Ваше самочувствие? Как долго вы сможете выдержать это? Как скоро у вас появятся последствия из списка выше: неспособность сосредоточиться, нежелание идти в школу, неуверенность в себе, тревожное и депрессивное состояние, болезни и нежелание жить? А ведь вы – взрослый человек, у которого есть свой дом и друзья, опыт успехов, устойчивый образ себя. Вы можете потребовать объяснений, можете написать жалобу, наконец, можете просто уволиться. Ребенок гораздо более беззащитен. Защищать его обязаны взрослые.

По оценкам европейских исследователей, в роли жертвы травли в разные периоды школьной жизни побывали 50% детей. 10-15% школьников находятся в этой ситуации прямо сейчас.

Это значит, что около миллиона детей в России каждый день идут в свою школу, как на казнь. Им плохо, страшно, стыдно, у них болит живот и голова, их тошнит, им порой не хочется жить. Можем ли мы считать это «обычным делом»?

От травли не спасает «престижность» школы, хороший ремонт, организационные новшеста и самые современные программы. Согласно недавнему исследованию, которое проводили в России, в Калужской области, уровень травли в престижных гимназиях даже выше, чем в «простых» школах. А московские учителя после объединения школ в огромные комплексы отмечают явное усиление буллинга в классах. С появлением Интернета и социальных сетей жертвы травли уже не знают покоя даже дома и по ночам – их преследуют в виртуальном пространстве.

От последствий травли страдает не только тот, кому не повезло оказаться в роли жертвы

Травля – это развращающий опыт для зачинщиков. В будущем у них меньше шансов на успешную самореализацию и на хорошие отношения в семье, с друзьями и коллегами.

Травля – это очень травматичный опыт для свидетелей, они испытывают мучительный внутренний конфликт, поскольку уже чувствуют, что происходящее – аморально, но еще не имеют сил осознать, что именно не так, и найти выход их ситуации. Кроме того, они боятся, что, заступившись за жертву, сами станут жертвой, поэтому подыгрывают агрессору, стараясь не чувствовать стыд и унижение. Их представление о себе как «хороших людях» сильно страдает.

Ситуация травли в классе и в школе погружает в стресс всех детей, ведь если у нас так – можно, если травля – в порядке вещей, часть обычной жизни, значит, нельзя быть уверенным, что завтра этого не сделают со мной, нельзя расслабиться ни на минуту. Стресс истощает детскую психику, не дает сосредоточенно работать, не оставляет места учебной мотивации, любознательности, развитию способностей, творчеству.

Травля в классе, с которой взрослые не знают как справиться, дает педагогу опыт бессилия, отчаяния, заставляет усомниться в своих способностях и даже в призвании, а кого-то подталкивает к профдеформации, заставляя во всем обвинять детей или их семьи, а то и начать использовать групповое давление для «наказания неугодных».

Последствия травли крайне опасны для школы в целом, поскольку в разы увеличиваются риски насилия отчаявшейся жертвы над собой или над мучителями и свидетелями. Иногда к насилию прибегают родители, отчаявшиеся иначе защитить своего ребенка. Как показывает опыт, в основе почти каждого случая с вспышкой насилия в школе лежит история травли. Несколько лет взрослые ничего не хотели замечать или ничего не смогли сделать, прежде чем в школе появился подросток с битой, топором или травматом.

Что такое травля и с чем ее путают

Травля (буллинг, моббинг) – это вид группового эмоционального и/или физического насилия. Подвергая человека травле, над ним смеются, издеваются, его подчеркнуто игнорируют, оскорбляют, унижают, толкают, бьют, удерживают силой, отнимают, прячут и портят его вещи и т. д., причем все это делается систематически, группой или агрессором при поддержке группы.

Таким образом, есть три составляющие травли:

1. насилие в той или иной форме,
2. систематичность, постоянство, направленность на одного и того же человека,
3. или групповое действие, или действие при поддержке группы.

Помнить об этих составляющих важно, чтобы отличать травлю от того, что ей не является и не совершать ошибок, пытаясь с ней справиться.

Если кого-то из детей в классе не любят, у него нет друзей, его неохотно принимают в игру, но насилия в его адрес нет, это не травля, а непопулярность. При непопулярности человеку может быть обидно, грустно и одиноко. При травле ему страшно, он чувствует себя не в безопасности. Никто не может обещать каждому ребенку в классе, что он будет всем нравиться. Но безопасность, физическую и психологическую, школа обязана обеспечить каждому ученику.

Методы повышения популярности, такие, как дать ученику важную роль в спектакле, рассказать в классе о его увлечениях и успехах, обычно не помогают решить проблему травли, более того, могут вызвать усиление насилия. Травить успешного может оказаться еще заманчивее, а ребенок, поделившийся с недружелюбным классом своими увлечениями и мечтами, может стать еще более уязвим. С непопулярностью можно и нужно работать, но только после преодоления травли.

Если дети поругались или даже подрались, при этом сегодня этот стукнул того, а завтра наоборот, или только что они дрались, а теперь вместе играют в футбол, если они взаимодействуют на равных, это не травля, это конфликты. Вовсе избежать ссор и даже драк невозможно, и не стоит ставить такую цель, детям нужно научиться управляться со своей агрессией, отстаивать свои права, ссориться и мириться, и конфликты могут быть полезны для развития. При травле нет смены ролей, нет равенства сторон конфликта, при травле одни всегда нападают, а другие всегда страдают. Травля не учит никого ничему хорошему, она не помогает развитию детей, а препятствует.

С конфликтами в школьном коллективе хорошо работают методы медиации. В ситуации травли медиация не работает, потому что в ее основе – равенство участников конфликта, их равное право на уважение и на отстаивание своих интересов. В травле равенства нет, это не конфликт интересов, это издевательство над слабым, и применять медиацию, в том числе выяснять у агрессоров, какие их интересы нарушила жертва и чем она их не устраивает, значило бы соучаствовать в травле. Когда взрослый говорит в ситуации травли «в ссоре всегда виноваты обе стороны», он предает пострадавшего и фактически заключает альянс с насильником.

Если один ребенок кого-то задирает, обижает, дразнит, а остальные его в этом не поддерживают, осуждают его действия, сочувствуют пострадавшим от нападок, это не травля, это проблема с агрессивным поведением конкретного ребенка. Иногда такая проблема решается быстро, иногда она может быть очень сложной, когда ребенок с нарушениями поведения буквально терроризирует класс. Но если группа сплачивается против агрессора, это не ситуация травли, каждый обиженный им чувствует себя членом группы, чувствует ее поддержку и защиту, он не становится отверженным и, хотя может получить синяки, психологически обычно в порядке. При травле, напротив, может не быть прямого физического ущерба, например, в случае игнорирования или издевок, но эмоциональный урон может быть очень тяжелым.

Дисциплинирование булли (агрессора), выяснение причин его агрессивности или налаживание контакта с ним, чтобы он перестал обижать других, – важный, иногда длительный процесс. В случае травли работать только с одним булли обычно бессмысленно, на место одного притихшего зачинщика группа выдвинет другого, или научится покрывать насильственные действия так, что взрослым трудно будет «поймать за руку» организаторов травли. В случае травли работать нужно с группой в целом.

Почему возникает травля?

Дети в предподростковом и подростковом возрасте проходят стадию освоения принадлежности группе. Им надо научиться быть членом группы, «своим среди своих», освоить групповую иерархию, научиться быть полезным группе, соблюдать групповые нормы и правила. Позже, в подростковом и юношеском возрасте, придет время учиться и противостоять группе, отстаивать свою индивидуальность, сопротивляться давлению, но в начальной и средней школе детям важнее быть принятыми в «своей стае», полностью ощущать принадлежность. Это возраст групповой лояльности и групповой сплоченности.

Но школьный класс как группа имеет характерные особенности. Это, во-первых, группа, созданная «сверху»: дети не выбирали быть друг с другом, их так распределили для удобства процесса обучения. Во-вторых, это группа, не имеющая общей позитивной цели. Каждый учится сам за себя, нет никаких общих для класса побед и поражений, нет того, чем весь класс мог бы заниматься, вместе координируя усилия и договариваясь о распределении ролей. В сегодняшней школе такая деятельность не принята и не приветствуется. К примеру, если дети организованно сбегают с урока, это будет проявлением хорошей групповой сплоченности и эффективной координации усилий, но вряд ли понравится педагогам и родителям.

Участников травли охватывают особое упоение, удаль, веселье, эйфория. Потому что они – вместе. И с ними все ОК (не важно, что в это вкладывается: красивые, или умные, или модные, или бравые двоечники). Однажды испытав это чувство, хочется повторить его снова и снова. И остановиться очень сложно и страшно: вдруг ты перестанешь быть «правильным» членом группы и станешь изгоем. Чем больше ребенок неуверен в себе, чем больше зависит от оценки окружающих, тем более вероятно, что он будет активно участвовать в травле в роли «массовки».

Таким образом, травля – проблема группы, проявление групповой динамики. Детские коллективы оказываются перед ней беззащитны, если нет взрослого, который руководит психологической атмосферой в группе (про это известная повесть Голдинга «Повелитель мух»).

Нередко бывает, что учитель сам провоцирует травлю, не осознавая этого. Кому-то это кажется очень хорошим способом управлять детским коллективом. Кто-то просто не задумывается о том, какие последствия может иметь критика ребенка при всем классе, противопоставление «успешных всех» одному-двух, «тянущих класс назад, всех задерживающих». Если учителю несимпатичен ученик, он может вербально и невербально показывать это. Дети в начальной школе обычно очень лояльны учителю, они будут с готовностью подхватывать его отношение и «ставить на место» того, кого учитель представил как «не такого, как все».

Некоторые привычные практики буквально провоцируют травлю, но педагоги об этом не задумываются. Например, любимый учителями физкультуры способ скоротать урок – эстафета. Всем весело, учителю просто. Плохо неспортивным детям, которым достается за то, что «подвели команду». Если учитель никак это не отслеживает и не работает с этим, а наоборот, подогревает азарт, травля возникает очень легко.

Мы должны понимать, что дети не выбирали быть в классе, их распределили на группы взрослые для своего удобства. Значит, именно взрослые отвечают за обстановку в этих группах и за то, чтобы в них всем детям было безопасно и спокойно.

Чего не надо делать

Часто взрослые, сталкиваясь с травлей в детском коллективе, совершают типичные ошибки, которые приводят к тому, что ситуация травли консервируется или даже усугубляется. Итак, чего не надо делать в случае травли.

1. Ждать, что само пройдет

Само не проходит. У детей до подросткового возраста – точно. Позже есть небольшой шанс, что в группе найдутся достаточно авторитетные дети, не обязательно лидеры, которые вдруг увидят эту ситуацию не как привычную игру, а как жестокость и недостойное поведение и решатся заявить о своем видении. Это может если не полностью прекратить, то сильно уменьшить травлю. Но до примерно 12 лет детям сложно опираться на собственные моральные ориентиры и тем более идти против группового давления (это и взрослым дается непросто). Если взрослые не занимаются атмосферой в детской группе, травля сама по себе никуда не денется.

2. Искать причины и объяснения

Причин, по которым возникает травля много: и потребность возраста, и давление закрытой системы, и личные особенности детей, и недостаток опыта у педагогов, и фоновая агрессия в обществе. Все это очень важно и интересно, и безусловно стоит изучать и понимать. Но множество вполне объективно существующих причин не делают травлю приемлемой. Можно долго искать причины и факторы, вызывающие какую-то болезнь, но нельзя делать это вместо помощи тем, кто страдает уже сегодня. Травля в конкретном классе, от которой страдают прямо сейчас конкретные дети – не вопрос научных изысканий, это вопрос морали и прав человека. Издевательство недопустимо. Никакие особенности школы, общества, семей и детей не могут служить оправданием травли.

3. Путать травлю и непопулярность

Суть травли – не в том, что кто-то кого-то не любит. Суть травли – насилие. Это групповое насилие, эмоциональное и/или физическое. И именно за это отвечает взрослый, которому доверена группа детей. За их защищенность от насилия. Популярность - это вопрос психологический. Групповое насилие – это вопрос нарушения прав.

4. Cчитать травлю проблемой только жертвы

Это то, что важно доносить до родителей: если это не вашего ребенка травят – не думайте, что у вас нет повода для беспокойства. Не говоря уже о том, что тлеющая подолгу травля всегда прорывается вспышками настоящего насилия. И тогда абсолютно любой – в том числе и ваш – ребенок может оказаться «назначен» группой исполнить ее волю и «дать ему как следует». Он сам потом не сможет объяснить, почему так озверел и почему сделал то, что ему вовсе не свойственно. Ну, а дальше варианты. Либо он сам рискует совершить серьезное преступление, либо доведенная до отчаяния жертва даст отпор, и может произойти все что угодно.

5. Cчитать травлю проблемой личностей, а не группы

«Козлом отпущения» может стать каждый. Это иллюзия, что для этого надо быть каким-то особенным. Очки (веснушки), толщина (худоба), национальность, дешевая одежда – все может стать основанием для объявления жертвы «не такой». Причина травли – не в особенностях жертвы, а в особенностях группы. Один и тот же ребенок может быть изгоем в одной группе и своим в другой. Или перестать быть изгоем в той же самой за короткий срок, скажем, после смены классного руководителя.

Так же не имеет смысла сводить причину травли к качествам тех, кто травит. Конечно, роль инициаторов травли часто берут на себя дети не самые благополучные внутренне. Но одних только их качеств недостаточно. Часто самые отъявленные травители, случайно оказавшись с жертвой вдвоем, например, на продленке, мирно с ней играют. А если учитель вмешивается и начинает активно работать с травлей, агрессоры иногда за считанные дни меняют свое поведение, хотя, конечно, они не могли бы так стремительно решить свои «внутренние проблемы» или повысить свой «культурный уровень».

Эта ошибка лежит в основе попыток преодолеть травлю путем «разговоров по душам» или «индивидуальной работы с психологом». С жертвой ли, с агрессорами ли. Травля, как любое застревание в деструктивной динамике – болезнь группы. И работать надо с группой в целом. Обсуждать происходящее, устанавливать новые правила. И только в этом контексте могут быть полезны разговоры с жертвой и обидчиками.

Пытаться решить проблему травли, решая личные проблемы действующих лиц, – все равно что пытаться решить проблему аварий на дорогах не разумными правилами дорожного движения и контролем за их исполнением, а развитием у каждого отдельного водителя скорости реакции, вежливости и любви к ближнему. Одна из основных задач возраста в конце начальной и средней школе – разобраться в правилах общежития, научиться жить в социуме. И правила должны задавать взрослые.

6. Давить на жалость

Логика травли состоит в том, что луч прожектора общего негативного внимания обращен на жертву, и она мечется в нем, как обреченный кролик в свете фар автомобиля. Поэтому любые разговоры о жертве подкрепляют травлю. Наша задача – перевести луч прожектора на саму травлю как явление, сделать мишенью насилие как таковое.

7. Принимать правила игры

Это самое важное, пожалуй. Ситуация травли сдвигает «точку нормы». Через какое-то время всем кажется, что так и надо, «таких» и надо травить, а как же иначе – ведь они «такие». Если не конфронтировать с самой идеей травли, ничего не получится.

Любая ситуация насилия провоцирует выбор: либо «меня бьют, потому что я слабый, и всегда будут бить», либо «меня бить не будут, потому что я сильный и бить буду я». При всей кажущейся разнице обе эти позиции сходны. Они обе базируются на одном и том же убеждении о том, как устроен мир. А именно: «сильный бьет слабого». И часто взрослые, пытаясь помочь, на самом деле подкрепляют эту картину мира.

Нужно идти на конфронтацию, но не конфронтацию с конкретными детьми, а конфронтацию с правилами игры по которым сильный имеет право бить слабого. С травлей как насилием, как болезнью, отравой, моральной ржавчиной. С тем, чего не должно быть. Что нельзя оправдывать, от чего ЛЮБОЙ ребенок должен быть защищен – и точка.

Без конфронтации здесь невозможно, уговоры не помогут, медиация и «командообразование» тоже.

Что можно сделать

1. Присвоить проблему

Любая проблема решается только тогда, когда есть тот, кто ее решает, кто берет на себя ответственность. Если взрослые будут разводить руками и говорить «ну, что поделать, такие сейчас дети», ничего не изменится.

Часто в школах пытаются решение проблемы травли переложить на школьных психологов. Но психолог не работает с классом как с группой, он не может исправить плохие правила жизни в этой группе. Это может сделать только учитель. А психолог как раз может помочь в этом учителю: разработать вместе стратегию действий, обсудить, что получается, да и просто поддержать педагога в процессе работы. При этом стоит работать с теми взрослыми, кто готов взять ответственность, тем, кто все валит на детей и «агрессию в обществе», психолог помочь не сможет.

2. Назвать явление

Никаких «У Пети Смирнова не ладится с одноклассниками». Когда ребенка намеренно доводят до слез, согласованно и систематически дразнят, когда отбирают, прячут, портят его вещи, когда его толкают, щипают, бьют, обзывают, подчеркнуто игнорируют – это называется «травля». Насилие. Пока не назовете происходящее своим именем, ничего не получится сделать. Неназванную проблему решать невозможно.

Не менее важно назвать явление самим детям. Дети часто не осознают, что именно делают. У них в голове это называется «мы его дразним» или «мы так играем» или «мы его не любим». Мальчики, которых застали за перекидыванием рюкзака одноклассника, со слезами мечущегося между ними, могут сказать: «мы просто играли». Нет, это не игра. Игра – это когда весело ВСЕМ. И когда ВСЕ играют добровольно. Девочки, которые издевательски копируют или комментируют внешность одноклассницы, могут сказать: «Мы просто так шутим». Нет, это не шутка. Шутка не имеет целью причинить кому-то боль. Шутка – это когда весело ВСЕМ, в том числе тому, про кого шутят. Дети должны услышать это от взрослого: то, что вы делаете – не невинная забава, не игра и не шутка, это травля, это насилие, и это недопустимо.

3. Дать однозначную оценку травле

Люди могут быть очень разными, они могут нравиться друг другу больше или меньше, но это не повод травить и грызть друг друга, как пауки в банке. Люди на то и люди, что они способны научиться быть вместе и работать вместе, используя свои различия для общего успеха. Даже если они очень-очень разные и кто-то кому-то кажется совсем неправильным. Можно привести примеры, что нам может казаться неправильным в других людях: внешность, национальность, реакции, увлечения и т. д. Привести примеры, как одно и то же качество в разные времена и в разных группах оценивалось по-разному.

4. Обсуждать травлю как проблему группы

Нужно дать понять, что вы знаете, что происходит, что не намерены с этим мириться и обозначить травлю как болезнь группы. Вот если человек не моет руки, он может подхватить инфекцию и заболеть. А если группа использует грязные способы общения, она тоже может заболеть – травлей. Это очень грустно, это всем вредно и плохо. И давайте-ка вместе срочно лечиться, чтобы у нас был здоровый, дружный класс. Это позволит зачинщикам сохранить лицо и даже предоставит им возможность хотя бы попробовать примерить роль позитивной «альфы», которая не обижает других, а заботится о группе. И, что особенно важно, это снимает противопоставление между жертвами-насильниками-свидетелями. Все в одной лодке, общая проблема, давайте вместе решать.

С детьми постарше можно посмотреть и обсудить «Повелителя мух» Голдинга или (лучше) «Чучело» Железникова. С младшешкольниками можно посмотреть «Гадкого утенка» Гарри Бардина.

5. Активизировать моральное чувство и сформулировать выбор

Результат не будет прочным, если дети просто примут к сведению формальные требования учителя. Задача – вывести их из «стайного» азарта в осознанную позицию, включить моральную оценку происходящего.

Можно предложить детям оценить, каков их вклад в болезнь класса под названием «травля». 1 балл – это «я никогда в этом не участвую», 2 балла – «я иногда это делаю, но потом жалею», 3 балла – «травил, травлю и буду травить, это здорово». Пусть все одновременно покажут на пальцах – сколько баллов они поставили бы себе? Обычно «три» сам себе никто не ставит. Только ни в коем случае нельзя пытаться уличить: нет, на самом деле ты травишь. Наоборот, лучше сказать: «Как я рад, у меня от сердца отлегло. Никто из вас не считает, что травить – это хорошо и правильно. Даже те, кто это делал, потом жалели. Это замечательно, значит, нам будет нетрудно вылечить свой класс».

6. Сформулировать позитивные правила жизни в группе и заключить контракт

Момент, когда прежняя, «плохая» групповая динамика прервана, раскрутка ее губительной спирали прекращена, – самый подходящий, чтобы запустить динамику новую. И это важно делать вместе.

Достаточно просто вместе с детьми сформулировать правила жизни в группе. Например: «У нас никто не выясняет отношения кулаками. У нас не оскорбляют друг друга. У нас не смотрят спокойно, как над кем-то издеваются – это немедленно прекращают». Правила выписываются на большом листе и за них все голосуют. Еще лучше – чтобы каждый поставил подпись, что обязуется их выполнять.

7. Поддержка позитивных изменений

Очень важно чтобы взрослый, который взялся решать проблему травли, не бросал это дело. Он должен регулярно спрашивать, как дела, что удается, что трудно, чем помочь. Можно сделать «счетчик травли», какой-нибудь сосуд или доску, куда каждый, кому сегодня досталось или кто видел что-то, что было похоже на насилие, может положить камешек или воткнуть кнопку. По количеству камешков определяется, хороший ли сегодня был день, лучше ли на этой неделе, чем на прошлой и т.д. Можно ставить спектакли, сочинять сказки и делать коллажи про «хронику выздоровления», сделать «график температуры» и т. д.

Суть в том, что группа постоянно получает заинтересованный интерес от авторитетного взрослого и по-прежнему считает победу над травлей своим общим делом.

8. Гармонизировать иерархию

Вот теперь пора думать про популярность. Про то, чтобы каждый имел признание в чем-то своем, мог предъявить себя группе, быть полезным и ценным в ней. Праздники, конкурсы, смотры талантов, походы, экспедиции, игры на командообразование – арсенал богатый. Чем дольше группе предстоит прожить в этом составе, тем этот этап важнее.

Признак гармоничной групповой иерархии – отсутствие жестко закрепленных ролей «лидеров» и «массовки», гибкое перетекание ролей: в этой ситуации лидером становится тот, в той – другой. Один лучше всех рисует, другой шутит, третий забивает голы, четвертый придумывает игры. Чем больше разнообразной и осмысленной деятельности, тем здоровее группа.

Трудно ли остановить травлю?

И да, и нет.

Все зависит от позиции взрослых. От того, какие правила приняты в школе и классе – не формальные правила, написанные на стенке, а настоящие, разделяемые в глубине души. Если коллектив школы решает, что травля неприемлема, он обязательно с ней справится.

Вконтакте