Помощь по Теле2, тарифы, вопросы

Беглый заключённый берёт в заложницы дочь промышленного магната и на угнанном автомобиле мчит до мексиканской границы. Или бывший пациент психиатрической клиники похищает порноактрису и запирает у себя дома, представляя, что они полноценная семейная пара. В обоих инцидентах ранений или смертей нет, только пленницы теряют голову от таких непутёвых злоумышленников. Как итог - односторонняя симпатия и полное оправдание всех противозаконных действий. «Стокгольмский синдром», - заключил бы известный шведский психиатр-криминалист Нильс Бейерут, так как самолично стал автором многофункционального термина, да и все признаки налицо.

Но как назвать случай, когда всё происходит с точностью до наоборот (сначала интимное сближение; после - панический страх)? Пусть термин «берлинский синдром» у мозгоправов не в обиходе, режиссёр Кейт Шортланд, как специалист в психоанализе, уверенно использует его в своём фильме-исследовании, чтобы задать наболевшие вопросы. Например: что заставляет слабый пол пускаться на заведомо рискованную авантюру с незнакомцем в чужой стране?

«Люди всегда говорят о каком-то жизненном опыте - вот и мне захотелось», - объясняет протагонистка-австралийка Клэр своё легкомысленное желание слетать в Германию. Никаких конкретных целей, просто смелый поступок, который так или иначе повлияет на дальнейшее взросление. Впрочем, Клэр не занимается бессмысленным шатанием по иностранной столице, а фотографирует местную архитектуру. Не запечатлеть соседство причудливых современных построек с полуразрушенными поселениями было бы преступлением.

Во вступлении, когда Клэр примеряет детскую маску волка, набрасываться на неё с сетью и прочим охотничьим инвентарём не стоит. Хищником здесь выступает другой персонаж, и он нарочно медлит с демонстрацией истинной сущности (кстати, кадра с надетой на лицо актёра Макса Римельта маской в прокатной версии фильма нет - капкан для неосведомлённых рецензентов). Немец Энди - вот кто настоящий безжалостный зверь, рыскающий в поисках соблазнительной плоти. И нюх на привлекательные формы у него явно обострён. Актриса Тереза Палмер и раньше не стеснялась откровенно предаваться страсти с экранными партнёрами, но с Римельтом, кажется, достигла экстаза. Ещё бы - групповые оргии из сериала «Восьмое чувство» научили его пыхтеть за восьмерых.

За сказочной ночью всегда следует более реалистичное утро, и вместе с героями как бы просыпается заявленная история - та, что про маньяка и его жертву. До этого фильм казался милой романтикой с европейским колоритом. Теперь же «Берлинский синдром» начинает тяготеть к самовольству, принуждению, давлению и становится болезненным триллером. Далее резко сменять жанр незачем, поэтому начинается «лечение» как проблемных персонажей, так и зрителей, которые смогли сопоставить себя с экранными образами.

Копаются в характерах сценаристы скрупулёзно, пока не надавят на все ущербные места в прошлом (да и в настоящем) героев. Особенно это касается неоднозначного Энди, с которым беседуют и о его связи с отцом, и о натянутых отношениях с коллегами. Больше внимания, конечно же, уделяют тому, как похититель Энди взаимодействует со своей жертвой Клэр. Не будь он таким одержимым - получился бы идеальный супруг. Верен, не задерживается на работе, готовит ужин из купленных по пути домой продуктов, а перед уходом заботливо стелет клеёнку и привязывает любимую к кровати - беспокоится, как бы не сбежала. На прощание не забывает поцеловать в щёчку и ударить по лицу. Психологический портрет готов? Как бы не так: ещё пара-тройка обличающих фактов, дабы уж наверняка увериться, что мучитель-тюремщик только один.

Как Энди не выпускает Клэр из квартиры, так и Шортланд почти всё томное повествование держит зрителей внутри тесной жилплощади. Возможность подышать не пыльным воздухом представляется при редких попытках побега - да и те заканчиваются безлюдной лестничной клеткой. До какой-либо помощи необходимо ещё докричаться. «Никто не услышит тебя», - во время секса такая фраза звучит возбуждающе, во время заточения она действительно пугает. Но и в таких ограниченных условиях оператору есть где развернуться. Никакого мельтешения даже при съёмке крупным планом. Основная локация - это не заставленная до предела коммуналка, а вместительные хоромы, где найдётся место и десятерым операторам… и в придачу ещё десятерым заложницам.

Чтобы до конца разобраться в главном расстройстве ленты, достаточно порыться в сумочке режиссёра и среди личных вещей отыскать кое-что интересное. Сборник избранных стихотворений Теда Хьюза подойдёт. Хоть Хьюз и признан одним из лучших британских писателей прошлого века, его не раз обвиняли в постоянном рукоприкладстве, от чего, скорее всего, даже покончила жизнь самоубийством его любовница. Понятно, что такая гендерная несправедливость злит Шортланд как женщину. Поэтому как режиссёр за термином «Берлинский синдром» она осторожно скрывает острую для всех стран проблему бытового насилия и физического унижения. Мало ли, вдруг собственный муж заподозрит неладное.

На заметку. Я не раскрываю важные моменты сюжета, в моем отзыве нет спойлеров, все это по сути, Вы можете увидеть в официальном трейлере. Скрины сделаны собственноручно! Спасибо!

Всем привет! Фильмы про маньяков - мой самый любимый жанр, мне всегда было интересно понять их логику, какой сбой произошел у этих ненормальных в мозгу, часто смотрю различные передачи, читаю статьи, и смотрю документальные фильмы. Поэтому не смогла пройти мимо новинки "Берлинский синдром" .

Название фильма у меня ассоциируется со стокгольмским синдромом, думаю автор романа, по которому снимался фильм, специально придумала такое название, чтобы у читателей-зрителей возникли такие ассоциации:

Стокгольмский синдром - психологическое состояние, возникающее при захвате заложников, когда заложники начинают симпатизировать и даже сочувствовать своим захватчикам или отождествлять себя с ними.

СЮЖЕТ:

Молодая девушка по имени Клэр приехала из Австралии в Берлин посмотреть колориты страны, сделать фотографии, отдохнуть.

На улице случайным образом она встречает красивого мужчину по имени Энди, у них завязывается разговор, и они проводят некоторое время вместе.

Энди не слишком торопит события, а вот Клэр наоборот тянет к этому мужчине, и уже на следующий день девушка делает все, чтобы провести время с этим мужчиной. Она выясняет, что он работает в местной школе учителем.

Эту ночь они решают провести вместе, и Энди приводит ее домой. Закончилось все страстным сексом, и совместным сном в одной кровати. На утро девушка просыпается и понимает, что мужчины в кровати нет, он скорее всего на работе... Быстро собравшись она решает уйти, но обнаруживает, что дверь заперта...

Девушка понимает, что влипла, но есть возможность что-то исправить, и какая опасность ей грозит?

МОИ ВПЕЧАТЛЕНИЯ:

Неоднозначные у меня впечатления. Мне фильм в принципе понравился, я сидела и с интересом наблюдала в ожидании что же будет дальше. Все время переживаешь за главную героиню.

Мне кажется актеров подобрали очень хорошо. Во-первых, жертва - Клэр, она действительно выглядит как жертва, даже до того момента, как стала ею. Небольшая неуверенность, мне кажется режиссеры отлично это подчеркнули, когда она сжимала шлейки своего рюкзака.

Девушка сыграла отлично, эмоционально, а самое главное, я ей верила. Некоторые мелкие детали, очень хорошо переданы, у актрисы действительно был перепуганный взгляд, особенно когда она "нашкодила", повадки были как у ребенка, мне за нее действительно стало страшно. Читала в комментариях на других сайтах, что им не понятны поступки главной героини. Как бы там не было, именно так себя ведут жертвы, и это уже давно доказано, особенно которые длительное время провели в таких обстоятельствах.

Актер, в роли маньяка Энди тоже отлично сыграл, но мне не хватило во взгляде безумия.

В общем, весь фильм держится на актерской игре. Фильм немного атмосферный, здесь нет бешеного разворота событий, точнее разворота событий вообще практически нет. А фильм идет практически 2 часа, для кого-то он покажется безумно нудным. я таких людей не виню. Но я увидела красоту в этой нудности, и поэтому с удовольствием, с переживаниями о жизни главной героини я провела у экрана столько времени.

Что мне не понравилось? Конец. Не буду углубляться, чтобы не испортить Ваши впечатления от просмотра, я просто скажу, что в реальной жизни, такого бы не случилось, и это 100%

Еще после просмотра осталась недосказанность, хотелось бы больше узнать о жизни Энди до встречи с Клэр, и самый главный вопрос: что с собакой????)) (P.S.: это не спойлер).

В фильме есть достаточно откровенные моменты, особенно в начале, поэтому лучше убрать детей от экрана и подальше, если соберитесь смотреть.

ВЫВОД:

Смотреть или нет решать Вам. Если Вам нравится такой жанр, если Вам нравится вялотекущее развитие событий, (для меня это скорее драма, чем триллер), если Вам нравится реальные сюжеты, если Вы любите напряженность - тогда приглашаю к просмотру!)

Спасибо за внимание! Приятного просмотра!

На экраны вышел ожидаемый любителями психологических триллеров «Берлинский синдром» — картина о девушке, для которой некая неосмотрительность в половых контактах закончилась длительным заточением в уединенной квартире миловидного школьного учителя. На протяжении почти двух часов зрителя мотает от двух полярных впечатлений: то ли австралийке Клэр больше всего на свете хочется сжечь своего мучителя и выбраться на волю, то ли текущее положение вещей доставляет ей некое мазохистское удовлетворение. Лично мне кажется, что второе, ибо у нее было некоторое количество шансов подарить себе свободу, которыми она вполне могла воспользоваться, проявив определенную сноровку и смекалку. Однако, сюжет рисует нам картинку, в которой девушка оказалась совершенно беспомощна перед лицом маньяка до вмешательства посторонних в это странное взаимодействие.

Роль несчастной туристки исполнила Тереза Палмер. Актриса запомнилась мне по депрессивной подростковой драме «2:37», где он она исполнила роль школьницы, подвергшейся насилию со стороны близкого родственника. И знаете, такое ощущение, будто это та самая школьница оправилась от произошедшего, подросла и отправилась путешествовать по Германии с целью пофотографировать архитектуру ГДР. И тут же снова попала – судьба такая несчастлива. Терезу Палмер незаслуженно называют дублером Кристен Стюарт – на самом деле девушки совсем разные, а если посмотреть «Берлинский синдром» в оригинале, то манера речи развеет всяческие мысли о сходстве актрис. Девушке на удивление хорошо удается демонстрировать душевные метания, страдания и все такое прочее, поэтому это скорее всего далеко не последняя ее роль, в которой мы увидим жертву с неоднозначным отношением к собственным несчастьям.

Днем заботливого школьного учителя, а вечером непредсказуемого маньяка исполнил немец Макс Римельт, которого мы могли запомнить по двум частям подросткового фильма «Девочки снова сверху» и сериалу братьев сестер Вачовски «Восьмое чувство». Важно отметить актёрское мастерство этого симпатичного берлинца – он очень эффектно показал неоднозначность личности Энди. С одной стороны, он заботлив, учтив, интересен и чуток, а с другой – страшно непредсказуем в своих реакциях и желаниях. Весьма пугающий тип «маньяка» – его линия поведения с жертвой состоит не из сплошного насилия, а из пугающей смеси попытки полностью подчинить, причинить боль и одновременно с этим выстроить тихие «семейные» взаимоотношения, приносящие удовольствия обоим «партнерам».

Отдельного упоминания достойна и локация – уличные съемки в миллионный раз показывают уникальную и завораживающую красоту Берлина, в вот квартира была создана очень далеко от Германии – на австралийской киностудии. Тем не менее, виды из окна, на которые с печалью смотрит лишенная возможность открыть ставни героиня, демонстрируют близость полузаброшенного дома с практически полным уединением к самому центру немецкой столицы. Можно подумать о том, что сотни туристов ежедневно проходят мимо этого таинственного дома, не подозревая, что всего лишь одна запертая подворотня отделяет их от девушки, отчаянно жаждущей помощи. Или не жаждущей? Неоднозначность ее поведения как бы демонстрирует, что Клэр, сама того не понимая, переложила вопрос о своем спасении на чужие плечи – не пытаясь помочь себе сама, она все же отчаянно жаждет постороннего вмешательства. Тут же становится ясна игра слов в названии фильма – «Берлинский синдром» рождает стойкие ассоциации со «Стокгольмским», просто сменившим локацию в пределах Евросоюза. И кто знает, что скрывают стены, мимо которых мы сами проходим каждый день?

Итог – фильм определенно понравится любителям наблюдать за душевными страданиями, а также сложными долгосрочными взаимоотношениями «преступник – жертва». И концовка неоднозначна – все как мы любим.

Режиссер: Кейт Шортланд («16 лет. Любовь. Перезагрузка», «Случай в Кеттеринге», «Наша секретная жизнь»
В ролях: Тереза Палмер («Тепло наших тел», «Я-четвертый», «2:37»), Макс Римельт («Девочки сверху», «Академия смерти», «Амнезия»).

Молодая австралийская девушка Клэр путешествуя по Берлину знакомится с местным парнем Энди. Вспыхивает страсть, следует ночь любви, а утром Энди уходит, закрыв девушку в квартире. Навсегда.

Режиссер : Кейт Шортланд

В ролях : Тереза Палмер, Макс Римельт

Жанр : Триллер

Страна : Австралия, Германия

Продолжительность : 116 мин.

Мой рейтинг 7/10

IMDB 6,5/10 (1 232 users)

Metacritic 69/100 (15 critics)

Rotten Tomatoes 77%fresh (33 из 43)

Кинопоиск 5,897 (189 users)

Фильм Берлинский синдром — ИТОГ:

Люблю кино герметичное, удушающее. не сразу такой, что естественно, с весьма скучноватой завязкой, но далее атмосферный, скулящий.

Австралийка Клэр (Тереза Палмер , ) путешествует по свету, сейчас по Берлину, по его восточной части, она поклонница архитектуры ГДР. На улице она знакомится с обаятельным Энди (Макс Римельт ) и как-то все завязалось, закрутилось — взаимная симпатия, прогулку по вечернему городу и как следствие — бурная, эмоциональная ночь. А утром сказка закончилась. Энди ушел без малейшего желания отпускать Клэр куда-либо.

Сюжет простенький, поверхностный, у него всего два варианта концовки — освободится или нет жертва. И тут первый план выходят занимательные характеры и попытки бегства: насколько они изобретательные и с какими последствиями. Вот с этими казалось бы важными, титульными элементами режиссер Кейт Шортланд обходится небрежно, легковесно.

Едва уловимыми брызгами набросаны персонажи Клэр и Энди, все попытки углубить, усилить их реальность, разбиваются о мимолетность и банальность подачи. Психологию заменяет откровенный секс. Тереза Палмер демонстрирует великолепную форму , а камера фиксирует ее элегантные изгибы и выпуклости. Неудивительно, что немецкий парень увлекся ее телом.

Энди, будучи одиночкой с маниакальными запросами, живет в одном из заброшенных домов, давно оставленном хозяевами, уехавших на Запад, оборудовал квартиру под себя и свои наклонности, поставил металлический засов на дверь и заменил окна. Хоть кричи во все горло. Нет ни соседей, улицы пусты. Оазис тишины в центре Берлина. Преподает английский, общается с отцом, от учительских вечеринок отказывается. Мотив его с одной стороны понятен — он доволен самим фактом обладания, с другой стороны неоднозначен — секс то заканчивается, как девушка понимает свою участь.

Что касается попыток убежать, то их немного и нет сомнения, что до определенного момента они обречены. Нужно ждать и якобы удивляться той спасительной ветке, что приготовил сценарий. А ветка будет, жанр настаивает.

Печально, что автор сделала антагониста каким-то квелым , податливым, но так и не использовала его слабости. Клэр не включает адреналин, не использует хитрости, берет очевидным, и разумеется, проигрывает, до тех пор, пока не вмешивается автор, а это гиблое занятие, помогать персонажам. Фильму не хватает напряжения. Персонажи мыслят шаблонами, почему-то их страх не аккумулирует стремительных действий.

В итоге, фильм Берлинский синдром буднично , с единичными вспышками насилия, плетется к закономерному концу, минуя отсылки к «стокгольмскому синдрому», хотя название на это сравнение намекает. Но связи между жертвой и агрессором нет. Игра скучна и однообразна. Тайные смыслы погребены схематичной режиссурой. Но мне понравилось!

Общемировые сборы: $-

В США: $-

Другие страны: $157.957

Название фильма целенаправленно навевает ассоциацию с известным термином «Стокгольмский синдром». Это своеобразный психологический парадокс, когда заложник начинает испытывать симпатию к преступнику, интеллектуальную или сугубо чувственную, и в итоге может фактически встать на его сторону. Впервые данное явление подверглось научному осмыслению после захвата заложников в столице Швеции в 1973 году. Беглый зэк напал на отделение банка Kreditbanken и в течение нескольких дней удерживал в нем четырех сотрудников. После успешного штурма, в результате которого никто не погиб, жертвы неожиданно проявили большое участие к дальнейшей судьбе своего угнетателя, за свой счет наняли ему адвоката и в один голос утверждали, что захватчик ни в чем не виноват, а вся ответственность за случившееся лежит сугубо на властях страны. Мировая статистика показывает, что «стокгольмский синдром» — далеко не частое явление, но тем не менее оно имеет место быть и способно приобретать различные формы развития в каждом конкретном случае. И не беря в расчет реальные инциденты, становится понятно, что сей феномен служит плодородной почвой для художественных историй, в которых автор хочет глубоко осмыслить возможную эволюцию отношений Хищника и Жертвы.

Картина режиссера Кейт Шортланд не зря носит видоизмененное название, так как рассматривает парадокс «безумной любви», отталкиваясь от других исходных предпосылок. По сюжету «Берлинского синдрома» молодая австралийка Клэр приезжает в поисках себя в столицу Германии. Здесь она случайно встречает симпатичного преподавателя английского Энди, с которым мгновенно вспыхивает роман. Но после страстной ночи в квартире немца, Клэр обнаруживает, что ушедший на работу Энди запер за собой дверь и не оставил ключа. А как оказывается дальше, окна в его квартире также не открываются и даже не бьются, а из мобильника девушки исчезла сим-карта…

Если абстрагироваться от заявленного в сюжете «синдрома», знатоки литературы узреют аллюзию на знаменитый роман Джона Фаулза, в котором внезапно разбогатевший интеллектуально-эмоциональный бездарь похищает уточненную и образованную девушку из высшего общества. Он делает это потому, что не видит иного способа сблизиться с ней, и стать ее мужем. Но кардинальное отличие «Берлинского синдрома» в том, что у злодея Энди нет каких-либо явных коммуникативных проблем. Как мужчина он внешне привлекателен, умен, обходителен и отнюдь не претендует на внимание девушек статуса Кейт Миддлтон. Более того, Клэр сама делает первый шаг к близости, и теоретически вполне допустимо, что между героями могли сложиться искренние отношения без принуждения. Но проблема в том, что Энди – патологический собственник, которому необходима полная власть над избранницей, подогреваемая паническим внутренним страхом быть брошенным…

К сожалению, перспективный сюжетный базис, нацеленный на многоплановую драматургию, оборачивается более чем посредственной художественной реализацией. В первую очередь (и это отнюдь не минус) конечно нужно понимать, что «Берлинский синдром» — кино не голливудское; в нем отсутствуют гламурный лоск, легковесное развитие событий и попкорновая динамика. Де-факто это психологическая драма, а не маньячный триллер, но именно глубины серьезного произведения ленте Шортланд катастрофически не достает. В условном первом акте всё исправно работает на конструирование достоверности показанных событий. Клэр гуляет по настоящему «нетуристскому» Берлину, общается со случайными, вырванными из жизни людьми, которые не будут иметь какого-либо дальнейшего значения, да и завязка отношений с Энди предстает заурядной «вспышкой страсти», характерной для случайных половых связей без обязательств. Каждая сцена работает на антигламур и «правду жизни», но после сюжетного всплеска с заточением Клэр, зритель хочет такое же жестко-искреннее противостояние персонажей, обоснованное дальнейшим раскрытием их характеров. Тем более, что если с Жертвой всё относительно понятно (девушка по воле влечения связалась не с тем парнем, и теперь ее главная задача – остаться в живых и выбраться), то суть Злодея – одна большая загадка. Основная интеллектуальная интрига в том – почему Энди такой? Каковы причины, что он не может довольствоваться нормальными отношениями, которые легко может завести? Что его заставляет так изощренно издеваться над другим человеком, при этом сильно рискуя собственным социальным благополучием и свободой? Иначе говоря – в чем «природа зверя»? Конечно здесь никто и не ждет поверхностно-прямолинейного объяснения из «бульварного чтива», что мальчика в детстве били и насиловали, и потому он стал таким…В том-то и дело, что мы хотим куда более сложного психо-портрета, тем более, что режиссер забрасывает множество смысловых крючков. Это и отношения Энди с престарелым отцом, и положение в рабочем социуме среди коллег, и самобытные рассуждения об историческом пути Германии, и сексуальное влечение к одной из учениц. Шортланд сделала множество эскизов жизненного пути Энди, но ни один из них не довела до полноценной картины. В результате публике остается констатировать лишь одно; Энди – псих, потому что псих, что обидно, в силу итоговой бессмысленности всех показанных эпизодов его бытия.

Ну а что же «триллерная» составляющая? Формально всё неплохо, но только до момента сумбурно-надуманной развязки. Изначально на удивление можно поверить, что в современном европейском мегаполисе есть такие злачные дома, где можно заточить девушку так, что ей вообще никак не выбраться. Вся специфика личной тюрьмы Энди хорошо продумана, окна квартиры выходят в некий мрачный нелюдимый двор, обеспечена полная звукоизоляция и отсутствует возможность связаться с внешним миром. Тереза Палмер убедительная в образе Клэр – до смерти напуганной девушки, которая не понимает, как такой «нормальный парень» может быть таким чокнутым выродком. Да и Макс Римельт хорош в роли «скрытого сумасшедшего» Энди, за исключением вышеупомянутых сценарных пробелов характера героя, что не вина актера. Главное, что сосуществование в кадре противников интересно и пугающе, и в плане насильственных сцен зрителю тоже есть на что посмотреть. Но в конечном итоге триллер, как и драма, оказывается серым жанровым представителем лишь с парой визуально привлекательных эпизодов, таких как секс и маньячные деяния Энди. Обидно, что разрешение конфликта мало того, что не становится хоть каким-то новым словом в осмыслении «стокгольмского синдрома», а вообще тяготеет к низкопробным потоковым «страшилкам» с роялями в кустах и отсутствием зрительского катарсиса. Авторская задумка много на себя взяла, но не выполнила обещаний касаемо как умного так и шокового кино. Поэтому в случае «Берлинского синдрома» интереснее рассуждать о потенциале картине, нежели о плачевном результате. И номинация на Гран-при фестиваля Санденс воспринимается как признание попытки затронуть серьезный и недостаточно исследованный вопрос, но, увы, так и оставшийся лишь попыткой.